Персональный сайт Александра Карлова

О Рогозине: урок прикладной журналистики.

О Рогозине: русские нашли национальную идею.

* * *

Урок прикладной журналистики
Профиль"
7 апреля 2003 г.
Николай Силаев.

Светлые идеи иногда приходят в голову даже функционерам из "Единой России". Недавно они приняли в свои ряды председателя комитета Госдумы по международным делам Дмитрия Рогозина.
В свете предстоящих выборов это хорошее приобретение для партии: даже унылое "мы поддерживаем президента" выпускник журфака и бывший актер студенческого театра Рогозин сумеет изложить ярко, свежо и захватывающе.
Остались еще в России политики, писать о которых журналисту легко и приятно. Выискивая интересные подробности в биографии того или иного деятеля, вынесенного к вершинам карьеры политической волной, и натыкаясь при этом на сплошной компромат, поневоле добрым словом вспомнишь Рогозина. О нем хоть простую "объективку" публикуй - уже достойно.
Предки из польской аристократии, пять иностранных языков, первый советский гражданин, беседовавший с Пиночетом, ушел с номенклатурной должности по политическим соображениям, дважды защищал Белый дом.
Политтехнологам, силящимся разобраться, каким должен быть идеальный российский политик, посоветуем присмотреться к председателю комитета по международным делам.
Рогозин молод, но опытен. Против советской власти не бунтовал, как какие-нибудь диссиденты, но не чуждался и вольнодумства. Державно-государственнические взгляды сочетает с прекрасными манерами и правильной речью, благодаря которой становится украшением любого ток-шоу. Рост метр девяносто, мастер спорта. Найдется ли в нашем отечестве избиратель, который устоит перед таким набором качеств?
Остаются лишь два вопроса.

Первый: как же это все так замечательно получается? Второй: а почему Рогозин еще не президент или, по крайней мере, не министр иностранных дел?

Основные специальности.
Дмитрий Олегович Рогозин родился 21 декабря 1963 года в Москве. Его отец, Олег Константинович, выходец из Оренбурга, выпускник Оренбургского военно-воздушного училища и Высшей военно-воздушной инженерной академии, служил в подразделении центрального аппарата Минобороны. Предками Олега Константиновича по материнской линии были польские князья Миткевич-Жултек. Мать Дмитрия Рогозина, Тамара Васильевна, родилась, как и его отец, в Оренбурге, работала врачом.
Понятно, что сын высокопоставленного офицера и по совместительству ученого мог рассчитывать на хорошее образование. Дмитрия отдали в школу с углубленным изучением французского языка. Учился он прекрасно, причем школьной программой не ограничивался: увлекался французской поэзией и даже переводил что-то из Поля Верлена.
Поклонник Верлена отнюдь не был затравленным "ботаником". Не менее успешно он занимался спортом: сначала баскетболом, а позднее - ручным мячом. Наконец, в старших классах Рогозин посещал занятия в Школе юного журналиста в МГУ и даже публиковался в газетах "Метростроевец" и "Московский комсомолец".
Отец, разумеется, радовался успехам сына. Правда, к этой радости примешивалась и доля разочарования: уже в школе было понятно, что офицерскую династию Дмитрий не продолжит.
К тому же сын начал проявлять и вовсе странные склонности. Учась в десятом классе, он внезапно подал документы на актерский факультет ВГИКа. Надо полагать, что отца это повергло в шок: сын военного - и вдруг в актеры. Однако сын не сдавался, успешно прошел все этапы конкурса и, почти поступив, так же внезапно передумал. Кинематографии Рогозин предпочел международное отделение факультета журналистики МГУ.
В студенте Рогозине ничто не выдавало будущего политического деятеля. Как и все, он был комсомольцем, но никакого интереса к общественной деятельности не проявлял. Вместо этого много учился, к выученному еще в школе французскому добавил английский и испанский и представил к защите две дипломные работы вместо положенной одной. Занимался спортом, работал. Тяга к актерской профессии его также не оставляла: будущий председатель комитета по международным делам участвовал в постановках студенческого театра МГУ.

Пиар Советского Союза
Учитывая интересы и увлечения Дмитрия Рогозина, можно сказать, что следующий поворот в его судьбе выглядел довольно загадочно.
По окончании журфака в 1986 году он устроился на работу в Комитет молодежных организаций (КМО) СССР. В эту структуру Рогозин попал, в сущности, случайно. Собравшись было устраиваться на работу в "Комсомольскую правду", он вдруг узнал, что предварительно должен пройти собеседование в КМО. А во время собеседования произвел столь хорошее впечатление, что ему тут же предложили должность младшего референта.
Успех Рогозина в данном случае легко объясним. Он происходил из хорошей семьи, прекрасно владел несколькими языками, что в советские времена было явлением нечастым. Будущему председателю комитета по международным делам было свойственно вольномыслие - в разумных, конечно, пределах. КМО, имитировавший существование гражданского общества в Советском Союзе и занятый продвижением светлого образа Страны Советов на международной арене, в таких кадрах нуждался. Кадры, в свою очередь, могли рассчитывать на частые "загранки".
Карьера будущего председателя комитета по международным делам КМО развивалась вполне успешно. До тех пор, пока он сам не предпочел стезю публичного политика.
Страна в конце 80-х бурлила. Вожаки демократического движения были едва ли не популярнее кинозвезд. Рогозин тоже решил поучаствовать в кастинге на такую роль. Еще в 1988 году он начал общаться с членами клуба "Демократическая перестройка", а в 1989-м, несмотря на протесты ЦК, включил кого-то из молодых демократов в состав советской делегации, отправлявшейся на Всемирную молодежную встречу за свободу и демократию в Париже. Наконец, не послушал старших товарищей и отказался вступать в КПСС.
Терпеть такого в КМО никто не собирался. Вскоре Рогозину пришлось подать заявление об уходе с работы по собственному желанию. Едва ли он об этом сильно жалел.

От Белого дома к Белому дому.
После ухода из КМО Дмитрий Рогозин стал сотрудничать со своим бывшим коллегой по этой организации Алексеем Подберезкиным, который возглавлял структуру под названием РАУ (российско-американский университет) "Корпорация". Несмотря на название, американского в этом учреждении было очень мало, и фактически оно выполняло функции аналитического центра при тогдашнем российском руководстве.
Рогозин стал первым замом Подберезкина, президента "Корпорации", причем отвечал за связи с общественностью. Аппарат находился практически в полном распоряжении Рогозина. С его помощью он мог реализовывать собственные проекты хоть в бизнесе, хоть в политике.
Финансовые ресурсы в тот момент у будущего председателя комитета по международным делам имелись. Еще по работе в КМО он был хорошо знаком с бывшим сотрудником аппарата ЦК ВЛКСМ и классическим комсомольским предпринимателем Константином Затулиным. Считается, что Затулин и оплачивал первые политические опыты Дмитрия Рогозина - "Ассоциацию молодых политических деятелей СССР", "Форум-90" и Конституционно-демократическую партию - "Партию народной свободы", а затем и создание "Конгресса русских общин".
Сначала все шло неплохо. Дмитрий Рогозин участвовал в защите Белого дома в августе 1991-го, причем даже выступал на митинге победителей после провала путча. Говорят, это произошло случайно - толпа подтолкнула его к Эдуарду Шеварднадзе, а после выступления бывшего министра иностранных дел кто-то из его окружения предложил Рогозину тоже произнести речь. Он и произнес: о необходимости сохранения СССР, как сам утверждал позже.
Однако вскоре выяснилось, что одних речей недостаточно. В число демократов первой волны Рогозин не попал, депутатом Верховного Совета стать не успел. От выгодного предложения министра иностранных дел Андрея Козырева, который когда-то звал его к себе в заместители, отказался. Главный спонсор Затулин в крупные бизнесмены выбиться не сумел, а главного покровителя Руцкого от власти стремительно оттирали более опытные аппаратчики из окружения первого российского президента.
При этом наиболее громкие инициативы Рогозина успехом и популярностью, мягко говоря, не пользовались. Обращение в Конституционный суд по вопросу законности Беловежских соглашений, которое должно было, по идее, сплотить "здоровые силы" общества во круг молодого перспективного политика, легло в архив. В итоге Рогозин вновь оказался у Белого дома, на этот раз в октябре 1993 года.
Разгон Верховного Совета развеял практически все его надежды. Быстрого политического взлета не получилось. Более того, он надолго застрял на задворках российской политики.

В поисках паровоза
Наверное, единственным ресурсом Дмитрия Рогозина оставался его пост в РАУ "Корпорация". Используя служебное положение, он принялся сколачивать "Конгресс русских общин". Организация эта была малоизвестной, однако Рогозин рассчитывал со временем выгодно продать ее какому-нибудь раскрученному политику, который потащил бы за собой и карьеру самого создателя КРО.
Первым кандидатом в такие "паровозы" стал Александр Лебедь. Генерал-державник в середине 90-х был фигурой очень популярной, с большим, как тогда многим казалось, политическим будущим. Но - незадача - приближались думские выборы, а у Лебедя не было своей партии, без которой выступать было как-то несолидно.
Рогозин пожертвовал ему свой КРО, согласившись на непрестижное место вне первой тройки списка.
Выборы в Думу КРО проиграл. Однако приближалась президентская избирательная кампания. Рогозин и здесь держался поближе к Лебедю. По некоторым данным , именно он познакомил генерала с Борисом Березовским (сам Рогозин знал олигарха еще со времен своего сотрудничества с Руцким), который стал одним из основных спонсоров предвыборной кампании генерала на президентских выборах.
Лебедю Рогозин служил на совесть. Доходило до того, что, несмотря на свою державническую идеологию, он приветствовал Хасавюртовские соглашения, называя первую чеченскую кампанию "политическим преступлением, за которое должны понести наказание высокопоставленные чиновники, препятствующие проведению мирных инициатив секретаря Совета безопасности". А осенью 1996 года делегация КРО во главе с Рогозиным отправилась в Чечню, где встречалась с Асланом Масхадовым, Мовлади Удуговым и прочими деятелями, которых председатель комитета по международным делам ныне именует "террористами". Знал бы лорд Джадд!
Однако звезда генерала Лебедя быстро закатилась. К тому же сам Рогозин вскоре получил вожделенные депутатские корочки, в 1997 году выиграв выборы по одномандатному округу в Воронежской области.
Прежний депутат от этого округа, тоже державник и тоже приятель Березовского Иван Рыбкин, ушел из Думы на должность секретаря Совбеза, с которой сместили Лебедя. В общем, вскоре Рогозин из верного союзника генерала превратился в его врага и на губернаторских выборах в Красноярске как простой политтехнолог работал в штабе одного из главных соперников Лебедя.
На роль "паровоза" постепенно стал выдвигаться Юрий Лужков. Московский мэр одно время находился в том же положении, что и Лебедь: харизма налицо, а партии нет. Рогозин охотно вложил политический капитал "Конгресса русских общин" в предвыборную кампанию Лужкова. Вместе с несколькими малоизвестными политическими движениями КРО составил организационную основу блока "Отечество". Здесь, правда, опять "получилось, как всегда".
К Лужкову вскоре валом повалили тяжеловесы, за которыми глава КРО несколько потерялся. Мэр и тем более его аппарат прошлых заслуг Рогозина оценить не захотели. И тот ушел из блока, позволив себе при этом ряд нелицеприятных замечаний в адрес Лужкова. Говорят, мэр не может простить этого Рогозину до сих пор.

Личный стиль
Дмитрий Рогозин в стороне от политики не остался. Вовремя подоспела группа "Народный депутат", которую наскоро сколачивали кремлевские чиновники и околокремлевские олигархи. Бой с лужковским "Отечеством" шел не на жизнь, а на смерть, и Рогозин, несмотря на его неоднозначное политическое прошлое, в качестве рядового в этом бою был вполне пригоден.
Наверное, при всей его энергии и таланте Рогозин так и остался бы одним из многочисленных и незаметных депутатов-одномандатников. Но три года назад удача ему наконец улыбнулась. Большую роль в том, что Дмитрий Рогозин вышел в первостатейные российские политики, сыграли обстоятельства. Однако не меньшее значение имел и правильно найденный личный политический стиль.
Рогозин стал председателем комитета Госдумы по международным делам в результате памятного соглашения между "Единством" и Компартией в январе 2000 года. Бывший председатель, "яблочник" Владимир Лукин, покинул зал заседаний Думы вместе со всей своей фракцией. Да и вообще "Яблоко" было тогда не в фаворе у Кремля. Другого известного думского "международника", Алексея Митрофанова, из ЛДПР по понятным причинам нельзя было назначить на этот пост.
Дмитрий Рогозин оказался здесь очень кстати. Опыт работы (КМО) - имеется. Верность Путину - налицо (как-никак член группы "Народный депутат"). Столь востребованная в тот год державная идеология - выстрадана. Чего тут думать, комитеты делить надо.
А вот дальнейшее - это всецело заслуга самого Рогозина, его политическое ноу-хау. Секрет заключается в том, чтобы каждое событие с собственным участием превращать в увлекательное шоу. Избиратель (он же телезритель) все равно ни за что не поверит, что политика - это скучный торг не менее скучных дядек вокруг запятых в проекте постановления. Ему хочется, чтобы в политике была интрига, сюжет, "хорошие" и "плохие" парни. Журналисты это очень хорошо знают. А талант актера нужен, чтобы это знание воплотить в конкретные слова и поступки.
Вспомним ситуацию, благодаря которой новый председатель комитета по международным делам сразу стал знаменит. Российская делегация тогда в полном составе покинула зал заседаний Парламентской ассамблеи Совета Европы. Все телеканалы показали великолепный общий план: российские парламентарии во главе с представительным Рогозиным выходят из зала. Глава делегации - крупным планом: "Мы не допустим!"
И так проходят все акции Рогозина. Причем председатель комитета по международным делам настолько увлекается процессом постановки политического шоу, что почти забывает о его результате. Не важно, что после того, как он добился ухода лорда Фрэнка Джадда с поста сопредседателя рабочей группы по Чечне, тот поддержал идею создания международного трибунала по нарушениям прав человека в этой республике. Не важно, что те же самые "не допустим!" по поводу Калининградской области на практике закончились сдачей российских позиций. Зато как интересно смотрелось!
На самом деле Рогозин - это явление в российской политике относительно новое. Он не из тех лидеров, кто принимает решения, а из тех, кто призван их оформлять и грамотно подавать на публику. И в этом смысле для "Единой России" он незаменим. Там найдется кому принимать решения. А вот чтобы объяснить избирателям невнятицу генеральной линии этой партии, нужен талантливый актер. Такой, как Рогозин.
Только за российскую кинематографию обидно...

* * *

Русские нашли национальную идею
Обзор СМИ
Павел Черноморский
18.04.2003

На минувшей неделе в западной печати появилось сразу несколько публикаций, сюжеты которых самым непредсказуемым образом ставили сугубо российские дела в контекст международных коллизий вокруг Ирака.
Так, несколько дней назад на страницах гамбургского еженедельного журнала “Spiegel” появилась статья, спровоцировавшая серию скандальных заявлений со стороны европейских и российских политиков. Главным героем публикации стал Дмитрий Рогозин – известный своими резкими оценками глава международного комитета Думы, уполномоченный представитель верховной российской власти на переговорах с Европейским Союзом.
Рогозин заявил репортерам журнала, что российская делегация на слушаньях ПАСЕ в Страсбурге стала объектом откровенного шантажа. По утверждению депутата, за несколько дней до того, как представители сорока пяти национальных парламентов стран ЕС собирались вынести резкую резолюцию, осуждающую действия русских властей в Чечне, на московскую делегацию во главе с Рогозиным вышла группа известных европейских политиков.
Депутаты представляли правый фланг Европарламента и были членами Европейской Народной партии, руководство которой, как известно, поддержало, в отличие от социалистов и “зеленых”, англо-американскую военную операцию против Саддама.
Российский политик предпочел не говорить прямо, какие именно страны ЕС представляли все инициаторы контакта. Он заявил лишь, что некоторые из депутатов были британцами, другие – гражданами некой средиземноморской державы, а третьи представляли одно большое государство на востоке Европы.
Парламентарии предложили русским заключить сделку: Путин выходит из числа критиков англосаксонской Антанты, а в благодарность правые фракции Европарламента саботируют принятие “резкого” документа по Чечне.
Рогозин сразу же отверг план правых, назвав его "грязной сделкой" и шантажом. В результате парламентарии практически единогласно и при этом беспрецедентно жестко высказались в рамках чеченской темы.
Страсбург не просто осудил Кремль за “зачистки”, мародерства, похищения людей и убийства, но и прошелся по поводу "с триумфом проведенного чеченского референдума", назвав его “жалким спектаклем и профанацией демократии”. Более того, европейцы даже согласились запустить процедуру создания специального трибунала ЕС по военным преступлениям в ходе обеих чеченских войн (по образцу югославского трибунала в Гааге).
О том, насколько истинна история, расказанная возмущенным Рогозиным западным журналистам, судить очень сложно. Русский политик, сделавший карьеру при помощи жесткой националистической риторики, известен не столько своей жесткостью в общении с критиканствующими иностранцами, сколько крайней степенью политического карьеризма, выходящего за любые рамки приличий.
Недавно Рогозин был делегирован по указке путинской администрации в аппарат прокремлевской партии "Единая Россия", и теперь он конечно же будет делать все, дабы приумножить свой политический капитал (очевидно, понимая это, журналисты “Spiegel” сопровождают все обвинения Рогозина ссылками вроде "политик сказал", "Рогозин заявил"). Даже если попытка сговора в действительности имела место, весьма вероятно, что спецпредставитель президента Путина специально раздул ее до масштабов действительно большого скандала. Еще бы, на носу выборы, к которым "Единая Россия" приближается в состоянии жалкого раздрая и полного интеллектуального бессилия.
Рогозина пригласили. Теперь он начал работать. “Весной 2003 года 99% россиян точно знают, что они против войны в Ираке”, – такими словами, будто подтверждая гипотезу о "рогозинском евро-пиаре", начинает свой авторский материал для издания “Asia Times”, живущий в Москве западный обозреватель Пит Лавелл.
Журналист неоригинально предполагает, что новый "русский антиамериканизм" еще станет беспроигрышной картой в политических дебатах накануне выборов в Думу и президентской гонки весной будущего года. Лавелл ирноично замечает, что если идеологические баталии между Францией и США выливаются в случае простых патриотичных обывателей во взаимные бойкоты ресторанов (французских – в Штатах, и закусочных “Macdonald's” – в Париже), то в России не происходит ничего подобного.
Каждый выходной день сотни русских семей давятся в очередях к прилавку “Macdonald's” на Пушкинской площади, надеясь через “бигмак” и “макчикен” приобщиться к великой американской культуре потребления. Кинотеатры в центре российской столицы демонстрируют американские блокбастеры, и залы набиты десятками россиян, резко осуждающих Вашингтон за иракскую авантюру.
В России сегодня вообще сложилась весьма странная с точки зрения логики ситуация, пишет Пит Лавелл. Люди знают, кого ненавидят, но не знают – за что именно. Ведь ясно, что судьба арабов волнует в Москве лишь специалистов да горстку психов, рехнувшихся на политике и "сионистских кознях".
Кремль, продолжает “Asia Times”, тоже не может объяснить людям, почему их страна не хочет военного смещения Саддама, который, согласно самым приблизительным подсчетам, уже угробил в череде войн и репрессий до миллиона своих сограждан.
Да, Советский Союз действительно долго и ожесточенно враждовал с США, но теперь-то совсем другие времена!
Удивителен и другой факт: национальная идея, которую так долго пытались найти демократы эпохи Ельцина, сегодня обретает формы всенародной ненависти к Западу и к Америке в первую очередь. Народ опять, как и во времена Ленина, находит для себя "иррациональную идентичность", пишет Пит Лавелл.
Другое дело, что иррациональность русской нелюбви опять легко может стать объектом вполне хитрых манипуляций. "Американофобия" не самый плохой старт для блестящей карьеры в политике. История уже много раз доказала нам это.


Продолжение

Наверх

На главную